Веселье
В комнате никого, кроме нас, не было. Я обнял милую барышню крепко, и благодарно поцеловал ее, и ушел от Кармалеевых немного успокоенный.
В этот день я, кроме всего, и веселился: попал на вечеринку к Кармалеевым.
Семь человек окружали бледную, истощенную несбыточными мечтами барышню и настойчиво наступали на нее.
- Да спойте!
- Право же, не могу...
- Да спойте!
- Уверяю вас, я не в голосе сегодня!
- Да спойте!
- Я не люблю, господа, заставлять себя просить, но...
- Да спойте!
- Говорю же - я не в голосе...
- Да ничего! Да спойте!
- Что уж с вами делать, - засмеялась барышня. - Придется спеть.
Сколько в жизни ненужного: сначала можно было подумать, что просившие очень хотели барышниного пения, а она не хотела петь... На самом же деле было наоборот: никто не добивался ее пения, а она безумно, истерически хотела спеть своим скверным голосом плохой романс. Этим и кончилось.
Когда она пела, все шептались и пересмеивались, но на последней ноте притихли и сделали вид, что поражены ее талантом настолько, что забыли даже зааплодировать.
"Сейчас, - подумал я, - все опомнятся и будут аплодировать, приговаривая: "Прелестно! Ах, как вы, душечка, поете..."
Я воспользовался минутой предварительного оцепенения, побарабанил пальцами по столу и задушевным голосом сказал:
- Да-а... Неважно, неважно. Слабовато. Вы действительно, вероятно, не в голосе.
- Давайте поболтаем, - предложил я, садясь. - Вы умная и на многое не обидитесь. Сколько здесь вас, барышень?
Она посмотрела на меня смеющимся взглядом:
- Шесть штук.
- И все хотят замуж?
- И все в разговоре заявляют, что никогда, никогда не выйдут замуж?
- А то как же... Все.
- И обирать будут мужей и изменять им - все?
- Если есть темперамент - изменят, нет его - только обдерут мужа.
- И я.