Поиск по творчеству и критике
Cлово "1894"
Входимость: 1. Размер: 60кб.
Входимость: 1. Размер: 68кб.
Входимость: 1. Размер: 11кб.
Входимость: 1. Размер: 4кб.
Входимость: 1. Размер: 17кб.
Входимость: 1. Размер: 36кб.
Входимость: 1. Размер: 10кб.
Входимость: 1. Размер: 43кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 60кб.
Часть текста: вилайет, редиф, низам, Новобазарский (?) Санджак (?), но и эти люди в тиши ночей, когда совесть остается глаз на глаз с человеком - проводят время, назначенное для сна, в терзаниях и сомнениях: правильно ли они употребили в своей статье слово "вилайет" - обозначив этим понятием свадебный обычай турецкого низама? Не ошиблись ли они, полагая, что Новобазарский Санджак - это род одежды, носимой горскими племенами восточного редифа. А в какое положение ставят ученых такие слова, как "ливы", "казы" и "нагиры". В чем тут дело? Съедобны ли эти ливы и живут ли в этих "казах"? Покрываются ли нагирами или сморкаются в них? Единственное турецкое слово, которое не возбуждает никаких сомнений это кофе; но легко ли по одному слову вывести заключение об этнографическом, политическом и административном устройстве современной Турции. Никому также доподлинно неизвестно - чем занимаются турки? Сидение в константинопольских кофейнях и игра в домино на чашку крепкого кофе - еще не есть занятие, приносящее деньги, потому что, кроме оплаты выпитого кофе, нужны средства для содержания жен детей, евнухов {Разновидность мужчины.} и, вообще, всего, сложного турецкого хозяйства. Судя по газетным телеграммам за последние несколько лет, - главное турецкое производство внутри страны - это резня армян, но и тут едва ли турки преследуют меркантильную цель. Вышеуказанное нужно рассматривать скорей, как развлечение, чем - как труд. Это соображение подкрепляется еще тем, что после каждой такой увеселительной резни, европейская дипломатия делала представление Турции. Неопытные в дипломатических закорючках турки понимали слово...
Входимость: 1. Размер: 68кб.
Часть текста: связанного с созданием того, что именуется периодической печатью. Поэтому в его произведениях вызывают живейший интерес не только читательские реакции, но и подробности, свидетельствующие о самом механизме создания газет и журналов, о работе журналистов и редакторов. Особое место в прозе Аркадия Аверченко уделено взаимоотношениям прессы и искусства. Писатель был уверен в том, что многие процессы и тенденции в развитии современного искусства вызваны тем, как само искусство и его деятели представлены в современной прессе. Одна из моделей таких отношений дана в рассказе «Золотой век». Рассказ начинается с того, что по приезде в Петербург рассказчик является к старому другу репортеру Стремглавову и заявляет ему, что хочет быть знаменитым. На вопрос репортера о том, давно ли он пишет и вообще сочиняет, рассказчик отвечает, что ничего не пишет и ничего не сочиняет. И, тем не менее, Стремглавов согласился сделать рассказчика знаменитостью. На следующий день в газете в отделе «Новости» появилось такое сообщение: «Здоровье Кандыбина поправляется». На удивление самого рассказчика, который, по его словам, не был болен, он получает ответ: «Это так надо, — сказал Стремглавов. — Первое известие, которое сообщается о тебе, должно быть благоприятным... Публика любит, когда кто-нибудь поправляется. — А она знает — кто такой Кандыбин? — Нет. Но она теперь уже заинтересовалась твоим здоровьем, и все будут при встречах сообщать друг другу: «А здоровье Кандыбина...
Входимость: 1. Размер: 11кб.
Часть текста: старческий профиль чрезвычайно правильного рисунка, маленькая белая, очень чистенькая бородка и черные, еще живые, глаза. Он петербуржец, бывший сенатор, на всех торжествах появляется в шитом золотом мундире и белых панталонах; был богат, щедр, со связями. Теперь на артиллерийском складе поденно разгружает и сортирует снаряды. Другой - маленький рыжий старичок, с бесцветным петербургским личиком и медлительными движениями человека, привыкшего повелевать. Он был директором огромного металлургического завода, считавшегося первым на Выборгской стороне. Теперь он - приказчик комиссионного магазина и в последнее время приобрел даже некоторую опытность в оценке поношенных дамских капотов и плюшевых детских медведей, приносимых на комиссию. Сойдясь и усевшись друг против друга, они долго молчат, будто раскачиваясь; да и в самом деле раскачивают головами, как два белых медведя во время жары в бассейне Зоологического сада. Наконец, первым раскачивается сенатор: - Резкие краски, говорит он, указывая на горизонт. - Нехорошо. - Аляповато,-- укоризненно соглашается приказчик комиссионного магазина. - Все краски на палитре не смешаны, все краски грубо подчеркнуты. А помните наши петербургские закаты... - Ну!! - Небо - розовое с пепельным, вода - кусок розового зеркала, все деревья - темные силуэты, как вырезанные. Темный рисунок Казанского собора на жемчужном фоне... - И не говорите! Не говорите! А когда зажгут фонари Троицкого моста... - А кусочек канала, где Спас на Крови... - А тяжелая арка в конце Морской, где часы... - Не говорите! - Ну скажите: что мы им сделали? Кому мы мешали? - Не говорите! * * * Оба старика поникают головами... Потом один из них снова распускает белые паруса сладких воспоминаний и несется в быстрой чудесной лодке, убаюкиваемый - все назад, назад, назад... - Помните постановку "Аиды" в Музыкальной драме? - Да уж Ланицкий 30 был - ловкая шельма! Умел сделать. Бал у Лариных, например, в...
Входимость: 1. Размер: 4кб.
Часть текста: в Ковно на 1-2 вечера. А потом - не знаю, когда и свидимся: еду по Европе, а м. б. и в Америку. Так что - нажми свои клапаны и получай меня в свои объятия, если еще не угасла на Литве твоя козацкая мощь и сила. Кроме вечеров - о многом потребно потолковать. Да, а хоть бы и без толков, неужели, тебе не хочется, правнук собаки, меня увидеть?! Целую тебя в левый волос - третий от уха. Твой друг Арк. Дорогой Аркадий Сергеевич Аркадий поручил мне подробно сообщить Вам цель нашей поездки, что делаю с большим удовольствием, так как уж больно хочется попасть в Ковно и так же мило провести время, как в прошлый приезд 1 . Мы подписали контракт на 15 вечеров в Бессарабию, куда мы должны прибыть к 15 сентября, а до этого мы 3 недели свободны, вот Аркадий и решил поехать в Ковно на недельку. Мы завтра выезжаем в Берлин, где пробудем до 20 августа, это последний срок нашей Берлинской визы и если к 20 авг., Вам удастся нам выслать визы в Берлин Аркадию, мне и Раисе Павловне 2 (между прочим у нас чешские паспорта), но главное, если Вам дадут на месте разрешение Аркадию выступить, а то мы потратим на дорогу, а потом придется вернуться обратно. Я думаю, что Аркадию они не откажут, я Вам высылаю прежнее разрешение, полученное мною в Ковне на 2 вечера, Вы им это покажите и потом Ваше слово тоже что-нибудь значит. Ведь все таки это не балет, а Аверченко и мы хорошо себя вели в Литве, так что у них данных никаких нет нам отказать. Главное не забудьте, что мы можем сидеть в Берлине до 20 авг. Если же от Вас будет телеграмма, что ...
Входимость: 1. Размер: 17кб.
Часть текста: керосином и подожжен при восторженных кликах заинтересованных лиц. 3. Женщина-конферансье Сьюки Скоббеч - на берегу озера Виктория в Средней Африке съедена простодушными дикарями, спутавшими конферансье с конферзи. 4. Алешка Рваные ноздри - конферансье народных спектаклей на Уральском горнообогатительном заводе - расплавлен в доменной печи за выдающееся остроумие. И многие, многие другие. Ужасом веет от этих правдивых строк, господа. Единственно, кто остался в живых - это Никита Балиев. Но он в Париже, а вы знаете парижскую экспансивную публику. Кто знает, может быть последние номера парижских газет принесут нам ужасную весть. Вот почему мы и не хотим со Свободиным быть конферансье. Мы просто служба связи между публикой и сценой. Теперь о гнезде. Я с гордостью могу сказать, что название "Гнездо перелетных птиц" принадлежит мне. Нравится? Теперь я должен представить нашу труппу. Прежде всего госпожа Бучинская. Зовут ее Елена Александровна, но мама ее для сокращения зовет просто Гуля. Мама у нее Тэффи. Кстати, Бучинская ужасно не любит, когда я указываю, что она дочь знаменитой Тэффи. Но Бучинская сделала за последнее время такие огромные успехи, она так талантлива, что скоро не будут говорить: вот Бучинская, дочь знаменитой Тэффи, а наоборот: кто это? Тэффи - мать знаменитой Бучинской. Поет, танцует, сочиняет. Твардовская. Она происходит по прямой линии от того знаменитого Твардовского, который продал черту душу. Конечно Твардовская себе этого не позволит, а совсем наоборот. (Что наоборот?). Ну, мало ли? Может черт ей свою душу продаст, почем...
Входимость: 1. Размер: 36кб.
Часть текста: месту за иголкой лезет. И манжеты тоже: если обрезать и подрубить бахрому - они коротки будут! Наказание мне с тобой (Ласково, поправляет ему волосы.) Ты чего ж молчишь? У тебя нынче неважный вид. А? Талдыкин. Да... нездоровится что-то. Плохи наши дела, Оленька. Боюсь, как бы совсем не пойти ко дну. Ольга (Шьет. После паузы). К Казанцеву заходил? Талдыкин (вскакивая). Не могу! Вот, что ты хочешь со мной делай - не могу я явиться к нему! Ведь если я приду - это что будет значить? "Здравствуйте" - "Здравствуйте"... "Чем могу служить?" - "Вы еще живы?" - "Жив" - "Жаль, жаль, а я все жду, что бы вы скорей протянули ноги - денежки нужны!" Ну ты подумай, какой это ужас! И, понимаешь, у него еще проклятая манера участливо относиться ко мне, утешать меня. Да и утешает-то так, что мороз по коже подирает: "Ничего, говорит, не вешайте носа - Бог даст, все уладится!" Что уладится? Что уладится, черти тебя подери?! То уладится, что ты скапутишься в конце концов? Что я за это твои загробные денежки получу?! О, будь ...
Входимость: 1. Размер: 10кб.
Часть текста: кипела 3 месяца. Наконец, последняя гайка была привинчена, последний гвоздик вбит куда следует, — и предприятие было объявлено открытым для широкой публики. * * * Беря у входной кассы билеты и платя за них жирную пачку керенок в пятьдесят тысяч, Иван Николаевич Трошкин говорил своему другу Филимону Петровичу Грымзину: — То есть, знаешь, — если бы не так дорого драли — ни за что бы не пошёл! — Ещё бы, — рассудительно поддакивал Грымзин, — этакия деньжища не жалко и заплатить. — Чего это они нам покажут? — Говорят тебе — Город Чудес. Значит, чудеса будут — ясно! — Пожалуйста сначала в контору, ваше сиятельство, — сказал швейцар, снимая фуражку и изгибаясь в три погибели. — Слышь ты, — толкнул локтем приятеля Грымзин. — Чудеса, брат, уже начались. «Сиятельством» назвал. В конторе щеголевато одетый клерк почтительно вручил им какую-то проштемпелеванную бумажку и указал на кассовое окошечко: — Там получите деньги на расходы. И когда кассир пододвинул им столбик золотых монет, рублей на двести, на столько же романовских и целую кучу серебряных рублей и мелочи — оба друга только промычали что то и, боясь громко ступать по выхолощенному паркету, направились к выходу. Вдруг Трошкин застыл перед огромным, висящим на стене отрывным календарём и, не могши вымолвить слова, только головой дернул: — Смотри! — На календаре было: «1908 год. 18 августа». — Виноват, робко обратился к клерку Трошкин. — Какое у нас сегодня число? — 18 Августа. — А… год? — Неужели не знаете? 1908-й. Тут же написано. — Ну ну, — покрутили головой друзья. Вышли. Ошарашенные, зашагали по городу. По улице — мчался мальчишка, оглашая воздух неистовыми воплями: — ...
Входимость: 1. Размер: 43кб.
Часть текста: открытых ран, как ты, вечно текущее, седое, мудрое. Аркадий Аверченко Теперь я уже не помню точно, кого я прочитал раньше — Аверченко или Бухова. Наверное, это произошло одновременно. Двух Аркадиев, кажется, и издали одновременно — «короля смеха» и «белогвардейца» Аверченко и его эпигона, расстрелянного «врага народа» Бухова. Хотя нет, все‑таки Аверченко издали раньше, но тогда я был слишком мал, чтобы читать его, и прочитал сначала «Жуки на булавках» Бухова, сразу после выхода книги, а к Аверченко и Тэффи обратился лет через пятнадцать. Аверченко мне понравился больше, хотя кумирами были все‑таки И. Ильф и М. Зощенко. Долгое время я ничего толком об А. Т. Аверченко не знал, но почему-то был уверен, что он был вполне успешным и здоровым. Редко попадавшиеся его фотографии демонстрировали человека благополучного и никакими хворями не одолеваемого. Два момента: его сатирическое творчество и ореол успешности — совершенно сбивали с толку. В нем было что-то актерское с самого начала — прежде всего, страсть к мистификации. Точно неизвестна дата его рождения, обстоятельства его детства или романа с актрисой А. Садовской. Или вот, например, загадочный внебрачный сын. Но есть обстоятельства важнее: причина и характер травмы левого глаза. Я думаю, что в объяснении этого кроется одна из причин его последней болезни и ее фатального исхода. И вот что удивительно: вся жизнь Аверченко,...