Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "Y"
Список лучших слов
Несколько случайно найденных страниц
Входимость: 1. Размер: 6кб.
Часть текста: голова, — тихий воздух оглашается страдальческим воплем. На берегу кучка людей. Расселись на камушках, смотрят. Кто посасывает коротенькую трубочку, кто жует табак, кто затягивается сигарой. Смотрят. — Сэр! Никак там человек в воде? — Да, мусью, он, кажется, тонет. — Да, и мне тоже кажется. Для простого купания это слишком судорожно. — Я думаю, он просто в водоворот попал. Как вы думаете, какой он национальности? — Безусловно, русский! — Н-да… нет ли огонька, сэр? Проклятая сигара второй раз тухнет. — Сделайте ваше такое одолжение. Гм… да! А ведь, знаете, может потонуть человек! — И очень просто. — А хорошо бы спасти его, а? — Замечательно бы. — Взять бы да вытащить! — Да на сухое бы место! — Да суконкой бы его хорошенько растереть! — Да коньяку бы ему влить в рот! — Пожалуй, я бы суконку дал! — А я бы коньяку полбутылочки пожертвовал! — Ну?.. — Что ну?.. — Вся остановка за тем, что вытащить его надо. — Еще бы не надо. И как еще надо! — Взять бы за волосы… — Ну, что вы. Как же можно такой некультурный способ! Да позволь я себе сделать такую грубость — рабочая партия в нашей Палате такой бы запросище двинула! — Тогда, может быть, сделаем так: бросим ему в воду и суконку, и коньяк — пусть сам разотрется и выпьет. Бросили. — Не долетело. Видите, потонуло. — Н-да! Если бы у меня не новый френч, да не холодная бы вода, я бы… — Знаете что? Мысль! Давайте бросим ему спасательный круг? — А где он? — Он в сторожке у старого сторожа. — А сторож где?.. Дома? — Нет, он в гостях у знакомых. — Не пошел ли он в таверну «Рыбий глаз» в Нижнем Городе, а если его и там нет, надо искать у его сестры. А может, и у зятя. Можно сначала послать к его знакомым,...
Входимость: 2. Размер: 11кб.
Часть текста: фамильное оружие", - криво усмехается Гогенцоллерн. - "Кто же это в нашем роду дрался костями или метал в противника черепа?" Холодно в приемной, сыро, и можно только удивляться одному, как в такой температуре могут жить мухи, жирные, черные, садящиеся на голову и щекочущие кожу своими проворными лапками так, что волосы дыбом становятся... А, может быть, и мух никаких нет, и это не мухи, а мысли. Всего можно ожидать от этой приемной... По всем углам, например, скребутся мыши... Серые, пушистые, с острыми, черными, как булавочные головки, сверкающими глазками. Скребутся. И тоже, может быть, так, что это не мыши. Может быть, это тоска - проворными коготками скребет сердце. Самое же неприятное, это - сырость, скопляющаяся на потолке крупными каплями холодной воды. Капли, насытившись влагой, отяжелев, отрываются от потолка, и гулко падают вниз на мраморный пол, пугая мышей, которые после каждой капли притихают и на минуту прекращают свою мучительную работу. Впрочем, с потолка ли падают эти капли? Не слезы ли это, родившиеся в воспаленных от бессонницы глазах? Все может быть. * * * Быстрыми шагами входит, - почти вбегает, - Гогенцоллерн в приемную. И видит он: сидят в холодных дубовых креслах три его главных врага: русский, француз, англичанин. Сидят прямо, с поднятыми головами и неподвижными глазами, и взгляды этих спокойных глаз, как шпаги, скрещиваются с беспокойными, красными от бессонницы глазами повелителя Германии. - Здравствуйте, здравствуйте господа, - развязно раскланивается Гогенцоллерн. - Я вас вызвал сюда, чтобы спросить... этого, как его... - Что вы хотели у нас спросить? - цедит сквозь зубы англичанин. - Этого... хотел спросить... как вы поживаете? - Мы-то? - смеется русский искренним, рассыпчатым смехом. - Мы живем, можно сказать, хорошо. Дай Бог и впредь так. Бога гневить нечего. Сытно и нескучно живем. Вы как? - Мы живем...