Поиск по творчеству и критике
Cлово "1948"
Входимость: 2. Размер: 31кб.
Входимость: 1. Размер: 45кб.
Входимость: 1. Размер: 60кб.
Входимость: 1. Размер: 25кб.
Входимость: 1. Размер: 3кб.
Входимость: 1. Размер: 42кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 2. Размер: 31кб.
Часть текста: понятие, что пожалеть - значит полюбить. Вот каким способом я ищу у Праги взаимности! - Что такое "Москвичка в Константинополе"? - Это тоже трагическая печальная история. Диалог настоящей москвички с французом-комендантом порта. Публика очень хорошо понимает ломаный русский язык француза, а современный совдепский язык русской москвички так же непонятен, как и готтентотский. - Говорят, пьеса "Макс" - ваша любимая? - Да, но в ней я выказываю такие свойства своего характера, что после этой пьесы ни в один хороший дом меня не пригласят. Вообще, вся программа моего вечера очень печальная, и любителям поплакать - в "Обецном доме" будет полное раздолье. Наш сотрудник поспешил прекратить этот душу раздирающий разговор и - откланялся. ВЕЧЕР АВЕРЧЕНКО* * Статья приводится в сокращении. Вечер сценок и инсценированных рассказов Аркадия Тимофеевича Аверченко представил Праге вечером в понедельник, 3 июля лично русского автора, который около десяти лет может считаться у нас одним из самых популярных. В переводную чешскую литературу его привел, кажется, в 1910 году Ст. Минаржик в своей "Библиотечке славянских авторов", то есть вскоре после того, как имя А. Аверченко на родине стало быстро проникать в широкие слои и заполнило собой все... С тех пор не было ни одного чешского журнала, ни одного переводного сборника...
Входимость: 1. Размер: 45кб.
Часть текста: король! Глава девятая. ДА ЗДРАВСТВУЕТ КОРОЛЬ! Память о «короле смеха» Аркадии Аверченко еще долго жила в среде русских эмигрантов. Его книги продолжали выходить в Германии, Франции, Польше. Двенадцатого марта 1930 года, в пятую годовщину со дня смерти писателя, епископ Сергий Пражский отслужил панихиду на его могиле. Пришедших огорчило то, что до сих пор нет надгробия, однако Константин Бельговский («Косточка», любимый друг Аверченко) сообщил, что закончен сбор средств на памятник и его установка планируется к концу года. И действительно, 26 декабря стараниями чешско-русского общества «Мир» на могиле Аркадия Аверченко была установлена стела из белого мрамора с надписями на русском и чешском языках. На ее открытии было людно. Председатель общества «Мир» произнес речь, в которой, в числе прочего, сказал: «Чешские и русские члены общества решили увековечить память русского писателя до тех пор, пока Россия сама не почтит память деятелей, служивших ее культуре и прославлению ее имени во всем мире» (Б. Конст. [Бельговский К. П.] Открытие памятника на могиле А. Т. Аверченко // Сегодня. 1930. 30 декабря). Впоследствии поклонники Аверченко присылали деньги на поддержание его могилы. Средства поступали на имя Николая Ивановича Астрова, сменившего В. Ф. Булгакова на посту председателя Союза русских писателей и журналистов. Так, в РГАЛИ хранится чек на 80 крон, пожертвованных в 1931 году некоей Жозефиной Л. из Ревеля. Женщины не забывали своего кумира! В 1930 году вечера памяти Аркадия Тимофеевича Аверченко прошли в Праге, Париже, Берлине, где сатириконец Сергей Горный произнес прочувствованную, образную и немного сумбурную речь, которую напечатала берлинская газета...
Входимость: 1. Размер: 60кб.
Часть текста: «ВРАНГЕЛЕВСКОЕ СИДЕНИЕ» Думал ли я когда-нибудь, что эту пасхальную передовицу буду писать в моем маленьком, тихом, скромном городе и что город этот волею судьбы и Божьим попущением будет столицей когда-то огромного Русского государства. А. Аверченко Эпиграфом к этой главе послужила цитата из передовицы «Газеты Аркадия Аверченко», которую писатель выпустил в интереснейший период жизни, названный им «эпохой врангелевского сидения». Февраль 1919 года. Аркадий Тимофеевич подъезжает к Севастополю. По старой, еще детской, привычке считает железнодорожные тоннели на пути к городу. Первый, второй… После пятого — Троицкого — поезд медленно идет по берегу Севастопольской бухты. Инкерман, Голландия, Ушакова балка — замелькали знакомые места. Наконец, показались и корабли. Порывистый ветер развевал на мачтах государственные флаги стран Антанты. Преобладали трехцветные из сине-бело-красных полотнищ. «Французы», — сказал про себя Аверченко. Пассажиры прильнули к окнам вагона. «Смотрите, смотрите, — сказал кто-то, — вон и английские флаги! Итальянские, греческие!» — «А это судно чье? Флаг звездно-полосатый?» — «Да ...
Входимость: 1. Размер: 25кб.
Часть текста: Уроженца Севастополя, писателя-юмориста А. Т. Аверченко следует отнести к числу тех немногих представителей отечественной литературы, что быстро и органично нашли свое место в литературе европейской. В 1920-е годы имя русского «короля смеха», избравшего после эмиграции из России своей «малой родиной» Чехословакию, хорошо знали читатели большинства стран Западной и Восточной Европы. Его книги выходили в переводах на немецкий, сербский, польский, итальянский и другие языки, а пьесы шли в театрах Берлина, Праги, Моравской Остравы. Авторитет Аверченко как мастера юмористической прозы был в Европе непререкаем. Однако по причинам, о которых сегодня можно не напоминать, эмигрантский период биографии писателя до сих пор остается одним из наименее изученных. В связи с этим хотелось бы поделиться результатами некоторых новых исследований, полученными при работе с фондами Славянской библиотеки Праги, содержащими уникальную коллекцию русской эмигрантской прессы, внесенную ЮНЕСКО в реестр всемирного культурного письменного наследия «Память Мира». Сегодня уже нелегко судить о том, мечтал ли Аркадий Аверченко навсегда остаться в Чехословакии. Из его многочисленных благодарностей в адрес этой страны, обнаруженных нами в чешской прессе, можно сделать вывод о том, что он, наконец, нашел новую родину. С другой стороны, существуют многочисленные ...
Входимость: 1. Размер: 3кб.
Часть текста: свалилась на меня в Праге - за день-два перед отъездом в Ригу и к тебе в Ковно, ибо я хотел побыть у тебя немножко. Хорош бы я был в диком Ковно, где глаза не оперируют, а просто вытыкают зонтиком, чтоб не возиться. В Праге же профессионалы знатные. Через неделю я уже совсем буду здоровенький, крепенький как огурчик. Целую Аленушку, Наташу, да и тебя под горячую руку. Много не пишу, так как не могу утомляться. А в немецких и польских газетах были заметки, что я ослеп и лежу в больнице без пфенига денег, в нищете. Вот тебе твоя паршивая пресса. Также было сообщение, что я ранен в глаз при бегстве от большевиков из за статьи "Стамбулийский и коммунисты". Факты эти верны, но не в той хронологич. последовательности: ранен я в 1906 г., уехал из России в 1920, а "Стамб. и комм." написал в 1923 году. 1 Эх вы, газетчики ободратые! Если в ближайшие дни не удастся поехать via Бухов в Ригу - твои книги пришлю по почте. Твой тут-а-фэ 2 !!Пиши, что ли!!! Аркадий Бирмингам, 36 авг. 1948 года. Примечания 1. Рассказ "Стамболийский и коммунисты" живописует реализацию идеи Стамболийского выделить коммунистам изолированную опытную коммуну, - вскоре все ресурсы были уничтожены, новые не производились, коммунары перебили друг друга; опубликован в газете "Русь" (София), перепечатывался ...
Входимость: 1. Размер: 42кб.
Часть текста: не в больнице, а у себя дома в отеле „Злата Гуса“. 3) …я, может быть, и нищий, но, работая в нескольких русских, чешских, немецких и американских издательствах, — чувствую себя недурно. Благополучие мое дошло даже до того, что я (кажется, единственный) отказался от субсидии, выплачиваемой чешским правительством русским писателям, живущим в Чехии. 4). „Без пфеннига“ я нахожусь, может быть, потому, что все расчеты веду на чешские кроны и доллары». Письмо с разъяснением ситуации получил и Аркадий Бухов: «Здравствуй, мужественный старик! Из газет ты, конечно, знаешь о моей внезапной глазной болезни, о перенесенной операции, а теперь в дополнение могу тебе сообщить, что я уже выздоравливаю и вижу так же хорошо (или так же плохо, т. к. я близорук) — как и раньше. Мое счастье, что моя болезнь свалилась на меня в Праге — за день-два перед отъездом в Ригу и к тебе в Ковно, ибо я хотел побыть у тебя немножко. Хорош бы я был в диком Ковно, где глаза не оперируют, а просто вытыкают зонтиком, чтоб не возиться. В Праге же профессионалы знатные. Через неделю я уже совсем буду здоровенький, крепенький как огурчик… А в немецких и польских газетах были заметки, что я ослеп и лежу в больнице без пфеннига денег, в нищете. Вот тебе твоя паршивая пресса… Эх вы, газетчики ободратые!» [120] Письмо было в шутку датировано 36 августа 1948 года. Газеты, сообщавшие о болезни Аверченко, настолько сгустили краски, что Раиса Раич, находившаяся в гастрольной поездке по Германии, если...