Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "N"
Список лучших слов
Несколько случайно найденных страниц
Входимость: 1. Размер: 26кб.
Часть текста: роман «Шутка Мецената», печатавшийся главами в русской газете «Эхо» (Каунас) и вышедший отдельным изданием в Праге в 1925 г., уже после кончины автора. Определив жанр «Шутки...» как «юмористический роман», Аверченко, на наш взгляд, значительно сузил область его восприятия. Сделав акцент на поверхностном уровне смысла (анекдотическом сюжете), автор затушевал глубокое сатирико-философское содержание, которое открывается только после тщательного анализа комплекса жанровых традиций в произведении. Одна из них — традиция «романа с ключом» — позволяет приблизиться к пониманию истинного замысла романа и приводит к новой его интерпретации. Цель статьи состоит в попытке дешифровки скрытых смыслов и «закодированных» персонажей романа «Шутка Мецената». Обзор литературы . Несмотря на пристальный интерес к творчеству Аверченко, возникший в последние десятилетия (диссертационные исследования Е. К. Гуровой, О. А. Кузьминой, А. В. Молохова, А. Ю. Нестеренко, Д. Д. Николаева, Г. А. Погребняк и др.), поэтика романа «Шутка Мецената» практически не рассматривалась. В числе первых к этой проблеме обратился американский славист Д. А. Левицкий в докторской диссертации «Аркадий Аверченко. Жизнь и литературное наследство» (1969), но исследователь ограничился исключительно компаративным анализом «Шутки...» и романа Анри Мюрже «Сцены из жизни богемы» (1849). Новейшие, достаточно редкие работы (Ю. Н. Кучерявых, А. В. Щербаковой и др.), посвященные роману, не выходят за рамки анализа идиостиля. Таким образом, научная новизна и актуальность темы данной статьи несомненны. Результаты исследования . В январе 1923 г., в письме своему пражскому литературному агенту В. Ф. Швиговскому, Аверченко впервые сообщил: «Думаю даже на весну и на лето поехать на курорт......
Входимость: 1. Размер: 6кб.
Часть текста: появились первые карикатуры на нее. Как Вам это понравится? Или Аркадий Тимофеевич в то время еще не испытывал к актрисе никакой симпатии и потому не остановил карающую руку Реми, заносившую в альбом жуткие шаржи, или считал, что и так сойдет. Подумаешь! Вот шаржи: "Король смеха" не любил "килек в обмороке" (выражение Саши Черного), а предподчитал дам корпулентного сложения. К счастью, сохранились и фотографии Садовской, которые позволяют понять, что в этой женщине импонировало писателю. Сначала посмотрите на них, а потом... Посмотрите на Аверченко тех лет, когда был роман с Александрой Яковлевной (1912 год): Теперь представьте, как эти двое ЕДЯТ или ХОХОЧУТ в синематографе. Органично? Очень! *** После Садовской в жизни Аверченко появилась Елизавета Федоровна Петренко, известная оперная певица. Согласно семейной легенде, именно этой женщине писатель предлагал эмигрировать с ним из России, а затем приглашал ее в Прагу. Игра в крокет. Первый слева - Аверченко, третья справа - Петренко. Ахтырка, 1915. Фото из архива семьи Бориса Тэца. Публикуется с разрешения О. П. Вареника. ***** Актрисы вдохновляли Аверченко и в непростые беженские годы. Мало кто знает, что известная книга писателя "Записки Простодушного" была посвящена Юлии Горской , актрисе театра "Гнездо перелетных птиц", с которым писатель гастролировал сначала в Севастополе, потом в Константинополе. Вот она: Юлия Горская На этой групповой фотографии "Гнезда перелетных птиц" Юлия Горская сидит справа от Аверченко. Однако обратим внимание на даму, расположившуюся слева и полноправно положившую локоть на спинку стула. Это актриса Раиса Павловна Раич , что будет возлюбленной писателя достаточно долго: с 1922 по 1924 год (как минимум) * * *...
Входимость: 1. Размер: 25кб.
Часть текста: Уроженца Севастополя, писателя-юмориста А. Т. Аверченко следует отнести к числу тех немногих представителей отечественной литературы, что быстро и органично нашли свое место в литературе европейской. В 1920-е годы имя русского «короля смеха», избравшего после эмиграции из России своей «малой родиной» Чехословакию, хорошо знали читатели большинства стран Западной и Восточной Европы. Его книги выходили в переводах на немецкий, сербский, польский, итальянский и другие языки, а пьесы шли в театрах Берлина, Праги, Моравской Остравы. Авторитет Аверченко как мастера юмористической прозы был в Европе непререкаем. Однако по причинам, о которых сегодня можно не напоминать, эмигрантский период биографии писателя до сих пор остается одним из наименее изученных. В связи с этим хотелось бы поделиться результатами некоторых новых исследований, полученными при работе с фондами Славянской библиотеки Праги, содержащими уникальную коллекцию русской эмигрантской прессы, внесенную ЮНЕСКО в реестр всемирного культурного письменного наследия «Память Мира». Сегодня уже нелегко судить о том, мечтал ли Аркадий...
Входимость: 1. Размер: 9кб.
Часть текста: смеха", уже пятый год редактирует "Сатирикон", уже выпустил 4 сборника рассказов. Наконец, уже зарекомендовал себя как щеголем. Тэффи вспоминала, что он долго "завивался барашком". На портретах, помещенных ниже, мы видим как раз такую прическу. Фотография из архива Надежды Тимофеевны Гавриловой, младшей сестры писателя. Публикуется впервые. Портрет из архива Марии Тимофеевны Терентьевой, старшей сестры писателя. В верхнем правом углу - автограф Аверченко и датировка снимка: 1 мая 1912 года. Аркадию Тимофеевичу Аверченко 32 года. 1913 год 1913 год стал переломным в судьбе Аверченко. В мае он покинул "Сатирикон", открыл собственное дело и в июне уже издавал "Новый Сатирикон". Для рекламы нужны были и новые фотографии. Ниже приводим цикл 1913 года, сделанный в ателье знаменитого мастера Карла Буллы. У Аркадия Тимофеевича новая прическа - гладкая, на косой пробор. Хорошо видна галстучная булавка, которая, по словам современников, была с дорогим бриллиантом. Эта обложка журнала "Аргус" за июль 1913 г. позволяет утверждать, что снимки были сделаны не позднее июля. Аркадию Тимофеевичу - 33 года. 1913-1914 годы Еще один цикл, датировать который сложно. По внешнему виду писателя и некоторым другим признакам, не позднее 1914 года. Слева направо: П. Петров-Скиталец, Б. Лазаревский, Арк. Аверченко. Спб., ателье Карла Буллы. Фотография в круглой рамке была использована в оформлении обложки сборника Дешевой юмористической библиотеки "Сатирикона" № 9-61 за 1914 год, что и позволяет говорить о том, что она сделана не позднее 1914 года. Аркадию Тимофеевичу - 34 года 1920 год В сентябре 1918 года Аверченко выехал из красного Петрограда на гастроли в Москву, оттуда - в Киев, Ростов-на-Дону. В первых числах февраля 1919 года писатель приехал в родной Севастополь, где прожил...
Входимость: 1. Размер: 25кб.
Часть текста: Петербургский миф Аркадия Аверченко. Сюжеты 1918 года ПЕТЕРБУРГСКИЙ МИФ АРКАДИЯ АВЕРЧЕНКО: СЮЖЕТЫ 1918 ГОДА В аверченковедении, что по объективным причинам пребывает сегодня едва ли не в фазе первичного становления, наметилась опасная тенденция. Исследователи творчества писателя, не имея достаточной доказательной базы, порой ставят знак равенства между самим Аверченко и тем рассказчиком, что присутствует в его пореволюционном творчестве. Из работы в работу переходят утверждения о том, что в 1918 году, после закрытия «Нового Сатирикона», писателя хотели арестовать чекисты, но он, предвидя это, сбежал из Петрограда; что при пересечении российско-украинской границы его едва не расстреляла комиссар Фрума Хайкина, а во время врангелевской эвакуации он долго не хотел никуда ехать и чуть ли не силой был увезен в Константинополь. Одним словом, самому Аверченко приписываются те коллизии, что претерпел герой его фельетонов «Приятельское письмо Ленину от Аркадия Аверченко» (1921) и «Как я уезжал» (1921), чего делать, разумеется, не следует. Потратив немало времени на сопоставление данных, сообщаемых писателем «о себе самом», с реальными фактами, зафиксированными в прессе, мемуарных и эпистолярных источниках, мы беремся утверждать: большинство его произведений, что на первый взгляд кажутся автобиографическими, можно считать таковыми исключительно с приставкой «квази». В нашем утверждении нет ничего сенсационного. Аверченко и в дореволюционном творчестве активно использовал повествовательные маски —...