Поиск по творчеству и критике
Cлово "1901"
Входимость: 3. Размер: 97кб.
Входимость: 2. Размер: 9кб.
Входимость: 2. Размер: 12кб.
Входимость: 2. Размер: 11кб.
Входимость: 1. Размер: 43кб.
Входимость: 1. Размер: 31кб.
Входимость: 1. Размер: 15кб.
Входимость: 1. Размер: 20кб.
Входимость: 1. Размер: 20кб.
Входимость: 1. Размер: 38кб.
Входимость: 1. Размер: 9кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 3. Размер: 97кб.
Часть текста: три: Харьков, Севастополь и Одесса. — А на самом деле — место вашего рождения? — У меня наибольшие подозрения падают на Севастополь. — Где вы учились? — Нигде. Родители полагали, что у меня слабое зрение, и я с детским простодушием поддерживал это заблуждение. — Но вы что-нибудь кончили? — Да. На прошлой неделе. — Так поздно?! — Да, это было поздно: половина второго ночи. Я кончил небольшой роман» (Эхо. 1923. 9 января). Несмотря на иронический тон, все сказанное — правда: Аркадий Аверченко действительно не знал даты своего рождения, действительно не получил никакого образования и действительно мало кому говорил, что родился в Севастополе. О детских и юношеских годах будущего «короля смеха» известно немногое. Складывается впечатление, что об этом периоде своей жизни он никому особенно не рассказывал. Не случайно поэт «Сатирикона» Петр Потёмкин писал: «Аверченко мальчик и юноша, родившийся в Севастополе в 1881 году, едва ли учившийся в гимназии и, во всяком случае, не кончивший ее, Аверченко молодой конторщик в управлении каких-то копей в Харькове, мало кому известен» (Потёмкин П. Об Аркадии Аверченко // Последние новости. 1925. 15 марта). Писатель прожил неполных сорок пять лет, и только семнадцать из них он был знаменитостью, объектом внимания прессы, кумиром тысяч поклонников. Об этом времени напоминают забавные интервью, публикации петербургских и эмигрантских газет, афиши, многочисленные воспоминания о...
Входимость: 2. Размер: 9кб.
Часть текста: из известных студийных фотографий Аркадия Аверченко. Относится к поре его харьковской юности, сделана до мая 1901 года. Аркадий еще не был писателем. Облик его непривычен: усы, длинные волосы, полубаки. Совершенно очевидно и то, что в эту пору своей жизни он был "худым, как жердь" (свидетельство его харьковского приятеля Леонидова). Снимок сделан в мастерской известного фотографа А. Иваницкого. Аркадию 21 год. Все еще впереди. 1912 год Первый известный цикл снимков. Качество плохое, установить фотоателье сложно. В 1912 году Аверченко уже один из известнейших русских писателей, уже получил титул "короля смеха", уже пятый год редактирует "Сатирикон", уже выпустил 4 сборника рассказов. Наконец, уже зарекомендовал себя как щеголем. Тэффи вспоминала, что он долго "завивался барашком". На портретах, помещенных ниже, мы видим как раз такую прическу. Фотография из архива Надежды Тимофеевны Гавриловой, младшей сестры писателя. Публикуется впервые. Портрет из архива Марии Тимофеевны Терентьевой, старшей сестры писателя. В верхнем правом углу - автограф Аверченко и датировка снимка: 1 мая 1912 года. Аркадию Тимофеевичу Аверченко 32 года. 1913 год 1913 год стал переломным в судьбе Аверченко. В мае он покинул "Сатирикон", открыл собственное дело и в июне уже издавал "Новый Сатирикон". Для рекламы нужны были и новые фотографии. Ниже приводим цикл 1913 года, сделанный в ателье знаменитого мастера Карла Буллы. У Аркадия Тимофеевича новая прическа - гладкая, на косой пробор. Хорошо видна галстучная булавка, которая, по словам современников, была с дорогим бриллиантом. Эта обложка журнала "Аргус" за июль 1913 г. позволяет утверждать, что снимки были сделаны не позднее июля. Аркадию Тимофеевичу - 33 года. 1913-1914 годы Еще один цикл, датировать который сложно. По внешнему виду писателя и некоторым другим признакам, не позднее 1914 года. Слева направо: П. Петров-Скиталец, Б. Лазаревский, ...
Входимость: 2. Размер: 12кб.
Часть текста: своего серого сюртука большой пакет и, откинув со лба прядь волос, стал читать: - Дорогой друг и брат! Знаю, что ты сейчас испытываешь затруднительное положение, и поэтому иду к тебе на помощь со всем своим войском... Надеюсь, что две мощных армии - твоя и моя - соединившись, отразят дерзких врагов с востока и запада! Два таких короля, как мы с тобой, не могут не победить! Довольная улыбка заиграла на лице его. - А? Что? Каково? Нет, я им еще устрою Аустерлиц!.. - От кого же это письмо? - спросил заинтересованный военный министр. - А? Что? Я, признаться, не разобрал! Подпись неразборчива... Очевидно, от какого-то короля! - Позвольте-ка мне... Тут подписано немного странно: "твой тетка В.". - Не может быть, что бы "твой тетка", - усумнился морской министр. - Наверное - "твоя тетка"... Кто бы это мог быть? "В."... "В."... - Может быть, Виктория? - робко спросил министр колоний. - Какая там еще Виктория?! - А эта вот... Английская королева Виктория... - Какая же она ему тетка? И потом она ведь покойница? - Да, положим, верно. Покойница. - Ну, вот, значит, и не суйтесь со своими догадками. Безработный, а туда же!.. Министр колоний заморгал глазами и свесил печально голову. - Кто бы это мог быть: "твой тетка В."? Немножко татарский или турецкий оборот речи... - Может быть, это турецкий султан пишет? - Какая же он тетка нашему императору?! Все-то вы вздор говорите. Молчали бы лучше, безработный!.. - Ваше величество, - обиженно сказал министр колоний, - что они меня все дразнят... Скажите им! - Ну, ну, господа, потише тут. Так вы думаете, что это письмо от турецкого султана? - Не иначе. - А почему же, действительно, подписано: "твой тетка"? - Ну, турок - мало ли. Взял и написал. Может быть, он хотел этим просто...
Входимость: 2. Размер: 11кб.
Часть текста: Ивана Терентьева, с которым едет по месту его службы на Брянский рудник (Луганская область). Аркадий уезжает с ними. 1896—1901 — работает помощником конторщика на Брянском руднике. 1901 — переезжает в Харьков вместе с семьей сестры Марии и конторой Брянского рудника. 1902—1903 — дебютирует как фельетонист и автор юмористических рассказов в журнале «Одуванчик» и газете «Южный край». 1905 — сотрудничает в газетах «Харьковские губернские ведомости», «Утро», в листке «Харьковский будильник», где ведет раздел «Харьков с разных сторон». 1906 — получает серьезную травму левого глаза. Проходит лечение в клиниках профессоров-офтальмологов Л. Л. Гиршмана и О. П. Браунштейна. Становится сотрудником и редактором харьковского сатирико-юмористического журнала «Штык». 1907 — становится сотрудником и редактором харьковского сатирико-юмористического журнала «Меч». Декабрь — уезжает из Харькова в Петербург. 1908, январь — становится сотрудником журнала «Стрекоза». 1 апреля — выходит первый номер журнала «Сатирикон»; начиная с девятого номера становится его редактором. 1910 — выпускает сатирико-юмористические...
Входимость: 1. Размер: 43кб.
Часть текста: Бухова. Наверное, это произошло одновременно. Двух Аркадиев, кажется, и издали одновременно — «короля смеха» и «белогвардейца» Аверченко и его эпигона, расстрелянного «врага народа» Бухова. Хотя нет, все‑таки Аверченко издали раньше, но тогда я был слишком мал, чтобы читать его, и прочитал сначала «Жуки на булавках» Бухова, сразу после выхода книги, а к Аверченко и Тэффи обратился лет через пятнадцать. Аверченко мне понравился больше, хотя кумирами были все‑таки И. Ильф и М. Зощенко. Долгое время я ничего толком об А. Т. Аверченко не знал, но почему-то был уверен, что он был вполне успешным и здоровым. Редко попадавшиеся его фотографии демонстрировали человека благополучного и никакими хворями не одолеваемого. Два момента: его сатирическое творчество и ореол успешности — совершенно сбивали с толку. В нем было что-то актерское с самого начала — прежде всего, страсть к мистификации. Точно неизвестна дата его рождения, обстоятельства его детства или романа с актрисой А. Садовской. Или вот, например, загадочный внебрачный сын. Но есть обстоятельства важнее: причина и характер...
Входимость: 1. Размер: 31кб.
Часть текста: пьеса "Макс" - ваша любимая? - Да, но в ней я выказываю такие свойства своего характера, что после этой пьесы ни в один хороший дом меня не пригласят. Вообще, вся программа моего вечера очень печальная, и любителям поплакать - в "Обецном доме" будет полное раздолье. Наш сотрудник поспешил прекратить этот душу раздирающий разговор и - откланялся. ВЕЧЕР АВЕРЧЕНКО* * Статья приводится в сокращении. Вечер сценок и инсценированных рассказов Аркадия Тимофеевича Аверченко представил Праге вечером в понедельник, 3 июля лично русского автора, который около десяти лет может считаться у нас одним из самых популярных. В переводную чешскую литературу его привел, кажется, в 1910 году Ст. Минаржик в своей "Библиотечке славянских авторов", то есть вскоре после того, как имя А. Аверченко на родине стало быстро проникать в широкие слои и заполнило собой все... С тех пор не было ни одного чешского журнала, ни одного переводного сборника славянских авторов или юмористического содержания, в котором бы не появилось имени Аверченко. <...> Когда на Руси начался книжный голод, каждый, у кого была коллекция книг Аверченко, становился богачом. Я сам убедился в этом в 1919 году в Сибири, наблюдая, как местные букинисты умудрялись оценивать книги Аверченко, даже зачитанные до неприличия, с оторванной обложкой и без последней страницы. И этот остаток еще можно было продать втридорога. <...> Насколько популярен Аверченко у русской и чешской...
Входимость: 1. Размер: 15кб.
Часть текста: лежат на столе, покрытом плюшевой скатертью, в каждой гостиной — пухлые, с золочёным обрезом и металлическими застёжками, битком набитые бородатыми, безбородыми, молодыми и старыми лицами. Мнение, что альбом фотографических карточек — семейная реликвия, сокровище воспоминаний и дружбы, совершенно ошибочно. Альбомы выдуманы для удобства хозяев дома. Когда к ним является в гости какой-нибудь унылый, обворованный жизнью дурак, когда этот дурак садится боком в кресло и спрашивает, внимательно рассматривая узоры на ковре: «Ну, что новенького?», — тогда единственный выход для хозяев — придвинуть ему альбом и сказать: «Вот альбом. Не желаете ли посмотреть?» И дальше всё идёт как по маслу. — Кто этот старик? — спрашивает гость. — Этот? Один наш знакомый. Он теперь живёт в Москве. — Какая странная борода. А это кто? — Это наш Ваня, когда был маленький. — Неужели?! Вот бы не сказал! Ни малейшего сходства. — Да… Ему тогда было семь месяцев, а теперь двадцать девять лет. — Гм… Как вырос! А это? — Подруга жены. Она уже умерла. В Саратове. — Как фамилия? — Павлова. — Павлова? У неё не было брата в Петербурге? В коммерческом банке. — Не было. — Я знал одного Павлова в Петербурге. А это кто, военный? — Черножученко. Вы его не знаете. На даче в прошлом году познакомились. — В этом году на даче нехорошо. Дожди. В этом месте уже можно отложить альбом в сторону: беседа наладилась. Для застенчивого гостя альбом фотографических карточек — спасательный круг, за который лихорадочно хватается бедный гость и потом долго и цепко держится за него....
Входимость: 1. Размер: 20кб.
Часть текста: Вокруг "Гнезда перелетных птиц" МЕНЯ НЕ ПОНЯЛИ! НЕСКОЛЬКО СЛОВ СЕВАСТОПОЛЬСКИМ ВЛАСТЯМ Сегодня мне не хочется смеяться. Хотя на фронте все исключительно хорошо, хотя многие внутренние недоразумения улажены - у меня на душе исключительно скверно: - Меня не поняли. У меня сейчас чувство человека, который мужественно бросился в холодную глубокую воду и вытащил на берег утопающего, а его, этого мужественного человека, сажают в тюрьму за то, что он тащил утопающего за волосы. Два дня назад я напечатал в "Юге" фельетон об актерах, поступивших на "Рион" кочегарами. И вот сейчас до меня дошли слухи, что некоторые из властей не поняли, не так истолковали мой фельетон, написанный, несмотря на смешной сюжет, кровью моего сердца... Не поняли и решили, что это непорядок - быть безработным актерам судовыми кочегарами. Кем-то будто бы затребованы какие-то списки, наводятся какие-то справки - так мне, по крайней мере, передавали не на шутку встревоженные актеры. Признаться, я всего ожидал - только не этого. Льщу себя надеждой, что я никогда ...
Входимость: 1. Размер: 20кб.
Часть текста: Лидочка Терентьева, племянница и адресат рассказа А. Аверченко «Вечером». Севастополь «Отцы-основатели» журнала «Сатирикон» Алексей Радаков Николай Ремизов- Васильев (Ре-Ми). Портрет работы И. Репина. 1917 г. Аркадий Аверченко. Портрет работы В. Денисова. 1912 г. Шарж на сатириконцев работы Ре-Ми с его подписью: «…впереди наш победоносный издатель <Корнфельд>, за ним чистенький, только что вымытый Юнгер, потом дико хохочущий бесшабашный Радаков, рядом с ним мрачный, нелюдимый редактор Ave <Аверченко> и еще более мрачный, злобный Саша Чёрный, бросающийся иногда даже на своих, — а за их спинами прячется ехидный курчавый негр-людоед Ре-Ми». 1909 г. В редакции «Сатирикона». Среди сотрудников и авторов журнала Аркадий Аверченко (второй слева), Алексей Радаков (третий слева), Александр Куприн (крайний справа). 1909 г. Красный бульдог — эмблема мюнхенского журнала «Simplicissimus», предшественника петербургского «Сатирикона» Обложка «Нового Сатирикона». Изображенный в нижнем углу Сатир — фирменный «тотем» журнала. 1917 г. Рекламный плакат «Нового Сатирикона» и его сотрудники. Справа налево: Аркадий Бухов, Константин Антипов (Красный), Аркадий Аверченко, Николай Ремизов (Ре-Ми), Алексей Радаков,...
Входимость: 1. Размер: 38кб.
Часть текста: попросил показать книжку ему. «Он начал читать. Лицо его сделалось серьезным, вдумчивым, удивительным — каким оно часто бывало, когда он читал, писал или говорил о чем-нибудь, что интересовало его. Обычно в такие минуты он не острил и говорил, стараясь подобрать выражения точные, прямые, ясные, немного торжественные. — Знаете что, — сказал он <…> Я предлагаю вам следующее: давайте в журнал эти записи в таком виде, в каком они здесь записаны, и мы так и назовем их — „Недоношенные рассказы“. Да. И под этим постоянным заголовком мы будем печатать ваши рассказы. Мне они нравятся. <…> Я много видел на своем веку редакторов, и должен сказать, что Аверченко был одним ид самых острых и чутких», — заключает Зозуля (Зозуля Е. Д. Сатириконцы). О. Л. Д’Ор вспоминал, что работалось в «Сатириконе» очень легко: «Я не помню случая, когда бы Аверченко выбросил из моего фельетона или хотя бы изменил одну строчку. Не всегда он даже читал произведения тех, у которых было некоторое „имя“. — Каждый сам за себя отвечает! — говорил он. — Напишет несколько раз плохо, перестанем печатать. И каждый „сам за себя отвечал“. Сами себя редактировали жестче, чем любой редактор. О халтуре мы тогда не слыхали» (Старый журналист [О. Л. Д’Ор]. Литературный путь...