Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "Х"

1. Глава XVII. Крылья Куколки

Входимость: 1. Размер: 13кб.

Часть текста: и вдруг прорвался, точно вода из проткнутой гвоздем пожарной кишки: — Меценат! Да ведь он форменный мошенник! Правда, я с вами проделал почти такую же штуку при первом знакомстве, но… я ведь профессионал! Мне простительно! А тут… этакое грязное животное! — В чем же дело, Кузя? Ты сегодня разговариваешь так много, что из твоих слов я могу извлечь чрезвычайно мало. — Проиграл!! — В шахматы? — А то во что же? Все свои личные деньги, да еще ваших малую толику прихватил, что вы давеча дали на покупку чемоданов! Уехали мы, чтоб его нечистый взял!! — Проиграл?! Кому? — Кому же, как не этому дьявольскому Куколке! Видали вы такого мерзавца?! Ясные детские глазки, серебристый, как у девчонки, голосок, а сам форменный бандит с большой дороги. «Я, видите ли, дилетант (совсем непохоже передразнил Кузя), мне с вами, с маэстро, куда ж тягаться!.. Я давно не играл…» Не играл ты давно? Чтоб на том свете черти твоим черепом так давно не играли!! Показал он мне старушку в кадушке! Я ему свои гамбитики да дебюты пешки, а он… черт его знает, как парирует… Гляжу — ан королеве моей деваться и некуда! А на четвертой партии такой гамбит показал, что уж не знаю, как его и назвать… Гамбит Чертовой Куклы, что ли?! Меценат! Дадите свеженьких денег на чемоданы? Если нет, так выгоняйте уж сразу! Чтоб не мучиться. По странному совпадению клевреты стали слетаться «на огонек» — один за другим. Вторым влетел Мотылек: — А я к вам на огонек… Куколки не было? ...

2. Роман двух хороших людей

Входимость: 1. Размер: 13кб.

Часть текста: в скромной деревенской церковке; венчал старый священник с дребезжащим голосом - после чего молодожены уехали за границу". "Закончим же наш роман"... О, Боже ты мой! Да ведь с этого начинать роман нужно. Скромная церковка и дребезжащий священник - это пролог, а не эпилог. Подумаешь, большая важность, что девушка до свадьбы претерпела много злоключений (корыстолюбивый опекун заточил ее в свой мрачный дом на краю города, откуда отважный жених выкрал заключенную и, переодев в мужское платье, увез к своему другу, жена которого, будучи тайно влюблена в отважного молодого человека, пыталась отравить невестку, но по ошибке яд выпил муж и т. д.). Это не роман. Настоящий роман всегда должен начаться после свадьбы. Когда я захлопывал книгу, дойдя до заключительного венчанья в деревенской церковке при помощи дребезжащего священника - тут-то моя голова и начинала работать. Как они поехали за границу? Что с ними было через год? Не было ли так, что отважный молодой человек, вступив во второй год супружества, таскал по кабинету за волосы предмет своих былых стремлений, а она, бедняжка, уже два раза навещала квартиру молодого графа, прожигателя жизни, с которым познакомилась тайком от мужа... Может быть, через три месяца после свадьбы он говорил с еле скрываемым отвращением: - Послушай, если ты будешь целовать в морду свою паршивую собачонку, я вышвырну ее за окно. - Да? А то, что ты по целым дням сосешь свои зловонные сигары - это ничего? Я думала, что люблю человека, а не дымовую трубу! - Сигара не собака - от нее не заразишься какой-нибудь накожной болезнью. - А зато от моей собаки не идет дым и не отравляет моих легких, которые и так, кажется, не особенно крепки. - Подумаешь, страдалица какая! Умирающая Травиата. - А ты дымишь и остришь...

3. Цветы под градом

Входимость: 1. Размер: 11кб.

Часть текста: Умиленный ребенок наклонился и поцеловал добродетельную жирафу в ее желтую с пятнами шею. — Как вас любит Жоржик, — заметила Клавдия Михайловна, поворачивая ко мне лицо с большими загадочно мерцавшими глазами. — Я думаю! — самодовольно улыбнулся я. — Ко мне дети так и льнут. — Вам его бы свести в кинематограф. — Когда-нибудь сведу. — А вы сейчас бы его повели. — Сейчас? Хорошо. Мы пойдем все вместе? — О, нет. Что касается меня, так я устала дьявольски. — Я тоже, — сказал Выпуклов, отрываясь от книги. — Впрочем, я не знаю, — нерешительно промычал я, — есть ли тут детские кинематографы?.. — Глупости! Будто мальчику не все равно. Ему лишь бы лошадки бегали, собачки… кошечки разные… Жоржик! Хочешь поглядеть, как слоники бегают? — Позвольте, но ведь слонов там может и не быть! — Ну, это не важно. Другое что-нибудь будет бегать. Скажите няне, чтобы она его одела. * * * Жоржик семенил рядом со мной, уцепившись за мою руку с такой завидной прочностью, что я умилился: этот ребенок чувствовал ко мне полное доверие и считал меня самой надежной опорой в окружавшем нас эгоистическом мире. — Постой! — сказал я, приостанавливаясь. — Вот тут тебе и кинематограф, оказывается, есть. На вашей же улице. Ну, что тут такое? «Жизнь на пляже» — веселая комедия в 2-х частях. «Где-то теперь твое личико смуглое?» — роскошная драма. Жоржик! Хочешь видеть роскошную драму? — Хочу, — согласился покладистый Жоржик. — А драма какая будет? — Я ж тебе говорю — роскошная. — А я люблю, когда петух бывает. — Какой петух? — А я не знаю. Картины все какие-то нехорошие, серые. А как картина окончится — петух...

4. Миленко В. Д.: Аркадий Аверченко. Глава четвертая. "Врангелевское сидение"

Входимость: 1. Размер: 60кб.

Часть текста: «Газеты Аркадия Аверченко», которую писатель выпустил в интереснейший период жизни, названный им «эпохой врангелевского сидения». Февраль 1919 года. Аркадий Тимофеевич подъезжает к Севастополю. По старой, еще детской, привычке считает железнодорожные тоннели на пути к городу. Первый, второй… После пятого — Троицкого — поезд медленно идет по берегу Севастопольской бухты. Инкерман, Голландия, Ушакова балка — замелькали знакомые места. Наконец, показались и корабли. Порывистый ветер развевал на мачтах государственные флаги стран Антанты. Преобладали трехцветные из сине-бело-красных полотнищ. «Французы», — сказал про себя Аверченко. Пассажиры прильнули к окнам вагона. «Смотрите, смотрите, — сказал кто-то, — вон и английские флаги! Итальянские, греческие!» — «А это судно чье? Флаг звездно-полосатый?» — «Да это же Соединенные Штаты!» Публика в вагоне была самая разношерстная. Здесь и бывшие буржуа, и служащие, и интеллигенция, и люмпены, и просто темные личности. Все устремились в Севастополь, к этому последнему причалу, перезнакомились, освоились, прижились. Аркадий Тимофеевич давно не был на родине. По пути с вокзала в центр расспрашивал извозчика: — Ну что, как обстановочка? — Ой, барин… Сами видите. — Трамваи давно не ходят? — Давно. Света нет. Порт не работает… Севастополь сильно изменился — Аверченко отметил это сразу. Тихий, сонный городок детства более не существовал. Повсюду — суета, толпа. Беженцы спят в вестибюлях гостиниц и подъездах домов, на бульварных скамейках. Все отели в центре города заняты тыловыми ведомствами, вокруг них десятки военных, отпускных, командированных. Все они куда-то бегут с бумагами под мышкой. Вид у многих растерянный. Улицы, прилегающие к Базарной площади, — один большой «черный рынок». Куда-то вниз, к морю, спешат высокие, ...

5. Всеобщая история, обработанная "Сатириконом". Предисловие (Древняя история)

Входимость: 1. Размер: 4кб.

Часть текста: случилось, тем не менее происшедший казус мы не вправе назвать древней историей. Ибо пред лицом науки все имеет свое строгое подразделение и классификацию. Скажем короче: а) древняя история есть такая история, которая произошла чрезвычайно давно; б) древняя история есть такая история, которая произошла с римлянами, греками, ассириянами, финикиянами и прочими народами, говорившими на мертворожденных языках. Все, что касается древнейших времен и о чем мы ровно ничего не знаем, называется периодом доисторическим. Ученые хотя и ровно ничего об этом периоде не знают (потому что если бы знали, то его пришлось бы уже назвать историческим), тем не менее разделяют его на три века: 1) каменный, когда люди при помощи бронзы делали себе каменные орудия; 2) бронзовый, когда при помощи камня делали бронзовые орудия; 3) железный, когда при помощи бронзы и камня делали железные орудия. Вообще изобретения тогда были редки и люди на выдумки были туги; поэтому чуть что изобретут - сейчас по имени изобретения называют и свой век. В наше время это уже немыслимо, потому что каждый день пришлось бы менять веку название: пилюлиарский век, плоскошинный век, синдетиконский ...